The Lonesome Road / Одиноким путём
THE LONESOME ROAD Brown as a coffee-berry, rugged, pistoled, spurred, wary, indefeasible, I saw my old friend, Deputy-Marshal Buck Caperton, stumble, with jingling rowels, into a chair in the marshal's outer office.
Я увидел, как мой старинный приятель, помощник шерифа Бак Капертон — суровый, неукротимый, всевидящий, кофейно-коричневый от загара, при пистолете и шпорах — прошел в заднюю комнату здания суда и, звякнув колесиками шпор, погрузился в кресло.
And because the court-house was almost deserted at that hour, and because Buck would sometimes relate to me things that were out of print, I followed him in and tricked him into talk through knowledge of a weakness he had.
И поскольку в суде в этот час не было ни души, а Бак мог иной раз порассказать кое-что не попадающее в печать, я последовал за ним и, будучи осведомлен об одной его маленькой слабости, вовлек его в беседу.
For, cigarettes rolled with sweet corn husk were as honey to Buck's palate; and though he could finger the trigger of a forty-five with skill and suddenness, he never could learn to roll a cigarette.
Дело в том, что самокрутки, свернутые из маисовой шелухи, были для Бака слаще меда, и хотя он умел мгновенно и с большой сноровкой спустить курок сорокапятикалиберного, свернуть самокрутку было выше его возможностей.
It was through no fault of mine (for I rolled the cigarettes tight and smooth), but the upshot of some whim of his own, that instead of to an Odyssey of the chaparral, I listened to—a dissertation upon matrimony!
Никак не по моей вине (ибо самокрутки у меня всегда получались тугие и ровные), а в силу какой-то непонятной причуды самого Бака, мне на сей раз пришлось выслушать не увлекательную одиссею чапарраля, а… диссертацию на тему супружеской жизни!
This from Buck Caperton!
И ни от кого другого, как от Бака Капертона!
But I maintain that the cigarettes were impeccable, and crave absolution for myself.
Самокрутки же мои, повторяю, были безупречны, и я требую признания моей невиновности.
"We just brought in Jim and Bud Granberry," said Buck.
— Сейчас приволокли сюда Джима и Бэда Гранбери, — сказал Бак.
"Train robbing, you know.
— Ограбление поезда, слыхал?
Held up the Aransas Pass last month.
В прошлом месяце они задержали арканзасский пассажирский.
We caught 'em in the Twenty-Mile pear flat, south of the Nueces."
Мы накрыли их на Двадцатой Миле — в кактусовых зарослях на южном берегу Нуэсеса.
"Have much trouble corralling them?"
— Верно, нелегко было их стреножить?
I asked, for here was the meat that my hunger for epics craved.
— спросил я, предвкушая эпический сказ о битве, которого жаждал мой уже взыгравший аппетит — Попотели, — сказал Бак и на минуту умолк, а за это время мысли его сбились с дороги.
"Some," said Buck; and then, during a little pause, his thoughts stampeded off the trail.
— Чудной народ женщины, — сказал он.
"It's kind of queer about women," he went on, "and the place they're supposed to occupy in botany.
— И какое им отвести место, хотя бы, скажем, в ботанике?
If I was asked to classify them I'd say they was a human loco weed.
На мой лично взгляд, они нечто вроде дурман-травы.
Ever see a bronc that had been chewing loco?
Видал ты когда-нибудь лошадь, которая нажралась дурман-травы?
Ride him up to a puddle of water two feet wide, and he'll give a snort and fall back on you.
Сядь-ка в седло и скачи на ней к любой луже в два фута шириной. Она тут же расфыркается и начнет оседать на задние ноги.
It looks as big as the Mississippi River to him.
Эта лужа покажется ей шире Миссисипи.
Next trip he'd walk into a cañon a thousand feet deep thinking it was a prairie-dog hole.
А в другой раз та же лошадь спустится в каньон в тысячу футов глубиной, словно он не глубже сусликовой норки.
Same way with a married man.
Так же вот и с женатым человеком.
"I was thinking of Perry Rountree, that used to be my sidekicker before he committed matrimony.
Я, понимаешь, думаю о Перри Раунтри, который был моим бессменным правым крайним, пока не покончил жизнь супружеством.
In them days me and Perry hated indisturbances of any kind.
В ту пору мы с Перри были против всякой оседлости.
We roamed around considerable, stirring up the echoes and making 'em attend to business.
Нас с ним, бывало, швыряло то туда, то сюда, и мы такой подымали шум, что будили каждое окрестное эхо и задавали ему работу.
Why, when me and Perry wanted to have some fun in a town it was a picnic for the census takers.
Да, когда нам с Перри хотелось хорошенько разгуляться в каком-нибудь поселке, это был настоящий праздник для переписчиков населения.
They just counted the marshal's posse that it took to subdue us, and there was your population.
Они просто прикидывали, какой потребуется наряд полицейских, чтобы призвать нас к порядку, и получали количество всего населения.
But then there came along this Mariana Goodnight girl and looked at Perry sideways, and he was all bridle-wise and saddle-broke before you could skin a yearling.
Ну а потом явилась эта особа — Марианна Гуднайт, глянула из-под ресниц на моего Перри, и он, прежде чем ты успел бы освежевать годовичка, дал себя взнуздать и пошел, как миленький, под седло.
"I wasn't even asked to the wedding.
А меня даже на свадьбу не позвали.
I reckon the bride had my pedigree and the front elevation of my habits all mapped out, and she decided that Perry would trot better in double harness without any unconverted mustang like Buck Caperton whickering around on the matrimonial range.
Я так понимаю, что невеста с ходу проработала всю мою родословную и наружный фасад моих привычек и рассудила про себя, что Перри сноровистей побежит в парной упряжке, если никакой неправоверный мустанг, вроде Бака Капертона, не будет ржать в окрестностях супружеского корраля.
So it was six months before I saw Perry again.
Так что прошло не меньше полугода, прежде чем я снова свиделся с Перри.
"One day I was passing on the edge of town, and I see something like a man in a little yard by a little house with a sprinkling-pot squirting water on a rose-bush.
Как-то раз иду я окраиной поселка и вижу: в маленьком садике, возле маленького домика, какое-то подобие человеческого существа с лейкой в руке поливает розовый куст.
Seemed to me, I'd seen something like it before, and I stopped at the gate, trying to figure out its brands.
Показалось мне, будто видел я уже где-то это создание, и я остановился у калитки и стал припоминать, под каким оно прежде ходило тавром.
'Twas not Perry Rountree, but 'twas the kind of a curdled jellyfish matrimony had made out of him.
Нет, это был не Перри Раунтри, а то прокисшее рыбное желе, в которое превратила его женитьба.
"Homicide was what that Mariana had perpetrated.
Человекоубийство — вот что эта Марианна над ним учинила!
He was looking well enough, but he had on a white collar and shoes, and you could tell in a minute that he'd speak polite and pay taxes and stick his little finger out while drinking, just like a sheep man or a citizen. Great skyrockets!
Выглядел он ничего, неплохо, но был, понимаешь, при белом воротничке и в ботиночках, и с первого взгляда было видно, что разговор у него вежливый и налоги он платит исправно, а когда пьет, мизинчик отставляет, совсем как овцевод какой-нибудь или хиляк городской.
but I hated to see Perry all corrupted and Willie-ized like that.
Клянусь прахом моей пра-пра-прабабушки, противно мне было видеть, до чего этот Перри стал цивилизованный.
"He came out to the gate, and shook hands; and I says, with scorn, and speaking like a paroquet with the pip: 'Beg pardon—Mr.
Подходит он к калитке, пожимает мне руку, а я этак с насмешкой хриплю, словно хворый попутай:
Rountree, I believe.
— Прошу прощения… Мистер Раунтри, если не ошибаюсь?
Seems to me I sagatiated in your associations once, if I am not mistaken.'
Имел когда-то удовольствие вращаться в вашем развращающем обществе, если память мне не изменяет?
"'Oh, go to the devil, Buck,' says Perry, polite, as I was afraid he'd be.
— Да пошел ты к черту, Бак, — вежливо, как я и опасался, отвечает Перри.
"'Well, then,' says I, 'you poor, contaminated adjunct of a sprinkling-pot and degraded household pet, what did you go and do it for?
— Ладно, — говорю я, — скажи ты мне, жалкий комнатный ублюдок, несчастный придаток садовой лейки, на кой ляд тебе это понадобилось — так над собой надругаться?
Look at you, all decent and unriotous, and only fit to sit on juries and mend the wood-house door.
Ты только погляди на себя — какой ты весь приличный и богобоязненный! Да ты ж теперь годишься только на то, чтобы заседать в суде присяжных или навешивать дверь в дровяном сарае.
You was a man once.
А ведь ты был мужчиной когда-то!
I have hostility for all such acts.
Я таких перебежчиков не терплю.
Why don't you go in the house and count the tidies or set the clock, and not stand out here in the atmosphere?
Чего ты торчишь здесь, на ветру — шел бы в дом, пересчитал салфеточки, завел бы часики.
A jack-rabbit might come along and bite you.'
А то, гляди, забежит ненароком дикий кролик, еще укусит, пожалуй.
"'Now, Buck,' says Perry, speaking mild, and some sorrowful, 'you don't understand.
— Послушай, Бак, — говорит Перри, кротко так и вроде бы огорченно, — ты не понимаешь.
A married man has got to be different.
Женатый человек, хочешь не хочешь, становится другим.
He feels different from a tough old cloudburst like you.
В нем уже не то нутро, как в таком старом, добром перекати-поле, как ты.
It's sinful to waste time pulling up towns just to look at their roots, and playing faro and looking upon red liquor, and such restless policies as them.'
Можно, конечно, вывернуть наизнанку какой-нибудь поселок, чтобы поглядеть, чем он снизу подбит, можно сорвать банк в фараон или напиться в стельку, да только не грешно ли без толку предаваться таким беспокойным занятиям?
"'There was a time,' I says, and I expect I sighed when I mentioned it, 'when a certain domesticated little Mary's lamb I could name was some instructed himself in the line of pernicious sprightliness.
— Было время, — говорю я и, кажется, испускаю при этом глубокий вздох, — было время, когда один пасхальный ягненочек, которого я мог бы даже назвать по имени, имел большой опыт по части разных греховных развлечений.