At Arms with Morpheus / В борьбе с морфием
I never could quite understand how Tom Hopkins came to make that blunder, for he had been through a whole term at a medical college - before he inherited his aunt's fortune - and had been considered strong in therapeutics.
Он целый семестр, прежде чем наследовал состояние своей тетки, работал в медицинской школе и считался сильным в терапии.
We had been making a call together that evening, and afterward Tom ran up to my rooms for a pipe and a chat before going on to his own luxurious apartments.
Мы в тот вечер вместе были в гостях, а затем Том зашел ко мне, чтобы выкурить трубку и поболтать, прежде чем вернуться в собственную роскошную квартиру.
I had stepped into the other room for a moment when I heard Tom sing out:
Я на минуту вышел в другую комнату и вдруг услышал, что Том кричит мне:
"Oh, Billy, I'm going to take about four grains of quinine, if you don't mind - I'm feeling all blue and shivery.
— Вилли, я приму четыре грана хинина, если ты ничего не имеешь против.
Guess I'm taking cold."
Я совсем посинел и весь дрожу.
"All right," I called back.
Думаю, что простудился.
"The bottle is on the second shelf. Take it in a spoonful of that elixir of eucalyptus.
— Хорошо, — крикнул я в ответ, — банка на второй полке; прими в ложке эвкалиптового эликсира.
It knocks the bitter out."
Он снимает горечь.
After I came back we sat by the fire and got our briars going.
Когда я возвратился, мы сели у огня и продолжали разговор.
In about eight minutes Tom sank back into a gentle collapse.
Приблизительно через восемь минут Том откинулся на спинку в легком обмороке.
I went straight to the medicine cabinet and looked.
Я сейчас же подошел к шкафу с лекарствами и заглянул в него.
"You unmitigated hayseed!" I growled.
— Ах ты, разиня, разиня, — проворчал я.
"See what money will do for a man's brains!"
— Вот как действуют деньги на мозг человека!
There stood the morphine bottle with the stopple out, just as Tom had left it.
В шкафу стояла банка с морфием в том же положении, в каком Том оставил ее.
I routed out another young M.D. who roomed on the floor above, and sent him for old Doctor Gales, two squares away.
Я вытащил молодого доктора, жившего этажом выше, и послал его за старым доктором Гельсом, жившим на расстоянии двух кварталов.
Tom Hopkins has too much money to be attended by rising young practitioners alone.
У Тома Хопкинса было слишком много денег для того, чтобы его лечили молодые начинающие врачи.
When Gales came we put Tom through as expensive a course of treatment as the resources of the profession permit.
Когда пришел Гельс, мы проделали над Томом самый дорогой курс лечения, какой только позволяют ресурсы медицинской профессии.
After the more drastic remedies we gave him citrate of caffeine in frequent doses and strong coffee, and walked him up and down the floor between two of us.
После сильнодействующих средств мы дали ему цитрат кофеина в частых приемах и крепкий кофе, а также водили его взад и вперед по комнате между двумя из нас.
Old Gales pinched him and slapped his face and worked hard for the big check he could see in the distance.
Старый Гельс щипал его, хлопал по лицу и усиленно старался заработать крупный чек, который уже видел в отдалении.
The young M.D. from the next floor gave Tom a most hearty, rousing kick, and then apologized to me.
Молодой доктор с верхнего этажа дал Тому самый сердечный, пробуждающий пинок, а затем извинился предо мной.
"Couldn't help it," he said.
— Не мог удержаться, — сказал он.
"I never kicked a millionaire before in my life. I may never have another opportunity."
— Никогда в жизни мне не приходилось давать пинок миллионеру и, может быть, никогда больше не придется.
"Now," said Doctor Gales, after a couple of hours, "he'll do.
— Теперь, — сказал доктор Гельс через несколько часов, — он поправится.
But keep him awake for another hour.
Но не давайте ему засыпать еще час.
You can do that by talking to him and shaking him up occasionally.
Вам придется разговаривать с ним и встряхивать время от времени.
When his pulse and respiration are normal then let him sleep.
Когда пульс и дыхание станут нормальными, дайте ему поспать.
I'll leave him with you now."
Я оставляю его на ваше попечение.
I was left alone with Tom, whom we had laid on a couch.
Я остался один с Томом, которого мы положили предварительно на кушетку.
He lay very still, and his eyes were half closed.
Он лежал совсем тихо, и глаза его были наполовину закрыты.
I began my work of keeping him awake.
Я начал свое дело, которое заключалось в том, чтобы поддерживать его в состоянии бодрствования.
"Well, old man," I said, "you've had a narrow squeak, but we've pulled you through.
— Ну, старина, — сказал я, — ты чуть было на тот свет не съездил, но мы тебя вызволили.
When you were attending lectures, Tom, didn't any of the professors ever casually remark that m-o-r-p-h-i-a never spells 'quinia,' especially in four-grain doses?
Когда ты слушал лекции, Том, не говорил ли случайно кто-либо из профессоров, что «m-o-r-p-h-i-a» никогда не пишется «quinina», особенно в четырехгранных дозах?
But I won't pile it up on you until you get on your feet. But you ought to have been a druggist, Tom; you're splendidly qualified to fill prescriptions."
Но я не буду громоздить на тебя обвинений, пока ты не станешь на ноги… Тебе следовало бы быть дрогистом, Том: у тебя замечательные способности к распознаванию рецептов.
Tom looked at me with a faint and foolish smile.
Том взглянул на меня со слабой и глупой улыбкой.
"B'ly," he murmured, "I feel jus' like a hum'n bird flyin' around a jolly lot of most 'shpensive roses.
— Билли, — пробормотал он, — я чувствую себя точно колибри, летающая вокруг кучи самых дорогих роз.
Don' bozzer me.
Не приставай ко мне.
Goin' sleep now."
Буду теперь спать.
And he went to sleep in two seconds.
Через две секунды он уснул.
I shook him by the shoulder.
Я потряс его за плечо.
"Now, Tom," I said, severely, "this won't do.
— Ну, Том, — строго сказал я, — так нельзя.
The big doctor said you must stay awake for at least an hour.
Великий доктор сказал, что ты не должен спать еще, по крайней мере, час.
Open your eyes.
Открой глаза!
You're not entirely safe yet, you know.
Ты еще не совсем вне опасности.
Wake up."
Проснись!
Tom Hopkins weighs one hundred and ninety-eight.
Том Хопкинс весит сто девяносто восемь фунтов.
He gave me another somnolent grin, and fell into deeper slumber.
Он бросил на меня еще одну сонную усмешку и погрузился в еще более глубокий сон.
I would have made him move about, but I might as well have tried to make Cleopatra's needle waltz around the room with me.
Мне хотелось бы заставить его двигаться, но с таким же успехом я мог бы заставить вальсировать со мной по комнате обелиск.
Tom's breathing became stertorous, and that, in connection with morphia poisoning, means danger.
Дыхание Тома перешло в храп, а это, в связи с отравлением морфием, грозит опасностью.
Then I began to think.
Я стал соображать.
I could not rouse his body; I must strive to excite his mind.
Не в силах поднять его тело, я должен постараться возбудить его мозг.