The Lost Blend / Утерянный рецепт
Since the bar has been blessed by the clergy, and cocktails open the dinners of the elect, one may speak of the saloon.
Мы могли бы заполнить десять баров всеми виски, водками, джинами, наливками, настойками и винами, которые мы с Тимом потратили даром.
Teetotalers need not listen, if they choose; there is always the slot restaurant, where a dime dropped into the cold bouillon aperture will bring forth a dry Martini.
Все приспособления и напитки для салуна были здесь налицо, но они не продавали никаких напитков.
Con Lantry worked on the sober side of the bar in Kenealy's café.
Кон Лэнтри работал на трезвой стороне бара в кафе Кинели.
You and I stood, one–legged like geese, on the other side and went into voluntary liquidation with our week's wages.
Мы с вами стояли на одной ноге, как гуси, перед стойкой на противоположной стороне и добровольно растворяли наше недельное жалованье.
Opposite danced Con, clean, temperate, clear–headed, polite, white–jacketed, punctual, trustworthy, young, responsible, and took our money.
Кон гарцевал напротив, аккуратный, воздержный, с ясной головой, вежливый, в белой куртке, точный, достойный доверия, молодой, ответственный, и забирал наши деньги.
The saloon (whether blessed or cursed) stood in one of those little «places» which are parallelograms instead of streets, and inhabited by laundries, decayed Knickerbocker families and Bohemians who have nothing to do with either.
Салун Кинели находился на одной из маленьких площадей, которые только тем отличаются от улиц, что они прямоугольны, и которые населены преимущественно прачечными, разорившимися аристократами и богемой, не имеющей ничего общего с первыми.
Over the café lived Kenealy and his family.
Над кафе жили Кинели и его семья.
His daughter Katherine had eyes of dark Irish—but why should you be told?
У его дочери Катрины глаза были темно-ирландского цв... Но зачем вам это знать?
Be content with your Geraldine or your Eliza Ann.
Довольно с вас вашей Джеральдины или Элизы Анн.
For Con dreamed of her; and when she called softly at the foot of the back stairs for the pitcher of beer for dinner, his heart went up and down like a milk punch in the shaker.
Ибо Катриной грезил Кон, и, когда она спускалась вниз по черной лестнице и мягким голосом просила кувшин пива к обеду, его сердце поднималось и опускалось, как молочный пунш в сбивалке.
Orderly and fit are the rules of Romance; and if you hurl the last shilling of your fortune upon the bar for whiskey, the bartender shall take it, and marry his boss's daughter, and good will grow out of it.
Законы любви непреложны. Вы бросаете на стойку ваш последний шиллинг за виски, а бармен возьмет его и женится на дочери своего хозяина, и это поведет к счастливому концу.
But not so Con.
Но не так обстояло дело с Коном.
For in the presence of woman he was tongue–tied and scarlet.
Ибо в присутствии женщин он становился немым и пунцовым.
He who would quell with his eye the sonorous youth whom the claret punch made loquacious, or smash with lemon squeezer the obstreperous, or hurl gutterward the cantankerous without a wrinkle coming to his white lawn tie, when he stood before woman he was voiceless, incoherent, stuttering, buried beneath a hot avalanche of bashfulness and misery.
Кон, умевший усмирить взглядом шумного юношу, разошедшегося под влиянием пунша из красного вина, свалить выжималкой для лимона нахала или выставить за дверь скандалиста, даже не помяв своего белого галстука, — этот самый Кон стоял перед женщиной безгласный, заплетающийся, заикающийся, погребенный под горячей лавиной робости и смущения.
What then was he before Katherine?
Чем же он мог быть в присутствии Катрины?
A trembler, with no word to say for himself, a stone without blarney, the dumbest lover that ever babbled of the weather in the presence of his divinity.
Тварью дрожащей, беззащитнейшим из земных творений, самым немым из всех влюбленных, когда-либо лепетавших о погоде в присутствии своего божества.
There came to Kenealy's two sunburned men, Riley and McQuirk.
Однажды к Кинели явились двое загорелых людей, Рили и Мак-Кирк.
They had conference with Kenealy; and then they took possession of a back room which they filled with bottles and siphons and jugs and druggist's measuring glasses.
У них произошло совещание с Кинели, а потом они заняли одну из задних комнат в его квартире и заполнили ее бутылками, сифонами, кувшинами и аптечными измерительными стаканами.
All the appurtenances and liquids of a saloon were there, but they dispensed no drinks.
Все приспособления и напитки для салуна были здесь налицо, но они не продавали никаких напитков.
All day long the two sweltered in there pouring and mixing unknown brews and decoctions from the liquors in their store.
Оба они целыми днями корпели в комнате, смешивая жидкости из бутылок и кувшинов в неведомые составы и растворы.
Riley had the education, and he figured on reams of paper, reducing gallons to ounces and quarts to fluid drams. McQuirk, a morose man with a red eye, dashed each unsuccessful completed mixture into the waste pipes with curses gentle, husky and deep.
Рили был образованнее и производил расчеты на листах бумаги, переводя галлоны в унции; Мак-Кирк, угрюмый человек с красными глазами, выливал все неудавшиеся смеси в помойное ведро с тихими, хриплыми и глубокими проклятиями.
They labored heavily and untiringly to achieve some mysterious solution like two alchemists striving to resolve gold from the elements.
Они работали усердно и неутомимо, добиваясь какого-то таинственного состава, как два алхимика, стремящиеся добыть из элементов золото.
Into this back room one evening when his watch was done sauntered Con.
Однажды вечером Кон, окончив дежурство, проник в эту комнату.
His professional curiosity had been stirred by these occult bartenders at whose bar none drank, and who daily drew upon Kenealy's store of liquors to follow their consuming and fruitless experiments.
Его профессиональное любопытство было задето этими таинственными барменами, устроившими бар, в котором никто не пил, и каждый день опустошавшими погреб Кинели, чтобы продолжать свои убыточные и бесполезные опыты.
Down the back stairs came Katherine with her smile like sunrise on Gweebarra Bay.
С черной лестницы спустилась Катрина, с улыбкой, словно восход солнца над заливом.
«Good evening, Mr. Lantry,» says she.
— Добрый вечер, мистер Лэнтри, — сказала она.
«And what is the news to–day, if you please?» «It looks like r–rain,» stammered the shy one, backing to the wall.
— Что новенького слышно? — По... похоже на д... дождь, — пробормотал робкий малый, прижимаясь к стене.
«It couldn't do better,» said Katherine.
— Очень кстати, — сказала Катрина.
«I'm thinking there's nothing the worse off for a little water.» In the back room Riley and McQuirk toiled like bearded witches over their strange compounds.
— Немножко воды никогда не может повредить. В задней комнате Рили и Мак-Кирк трудились, как бородатые ведьмы, над своими странными смесями.
From fifty bottles they drew liquids carefully measured after Riley's figures, and shook the whole together in a great glass vessel.
Они слили в большой стеклянный сосуд напитки из пятидесяти различных бутылок, взяв из каждой количество согласно вычислениям Рили, и теперь взбалтывали все это вместе.
Then McQuirk would dash it out, with gloomy profanity, and they would begin again.
Затем Мак-Кирк выльет всю бурду с мрачным кощунством в помойку, и они начнут сначала.
«Sit down,» said Riley to Con, «and I'll tell you.
— Присядьте, — сказал Кону Рили. — Я вам скажу, в чем дело.
«Last summer me and Tim concludes that an American bar in this nation of Nicaragua would pay.
Прошлым летом мы с Тимом решили, что открыть американский бар в Никарагуа будет выгодным делом.
There was a town on the coast where there's nothing to eat but quinine and nothing to drink but rum.
Там есть город на берегу, в котором нечего жрать, кроме хинина, и нечего пить, кроме рома.
The natives and foreigners lay down with chills and get up with fevers; and a good mixed drink is nature's remedy for all such tropical inconveniences.
Туземцы и иностранцы ложатся спать с простудой и просыпаются с горячкой. Хорошая американская смесь — лучшее природное средство для таких тропических недугов.
«So we lays in a fine stock of wet goods in New York, and bar fixtures and glassware, and we sails for that Santa Palma town on a lime steamer.
Мы приобрели в Нью-Йорке изрядную партию питейных товаров, все оборудование для бара и стекло и отправились на пароходе в эту самую Санта-Пальму.
On the way me and Tim sees flying fish and plays seven–up with the captain and steward, and already begins to feel like the high–ball kings of the tropics of Capricorn.
Дорогой мы с Тимом смотрели летающих рыб, играли с капитаном и слугой в "семь сбоку" и вообще считали уже себя королями виски-сода на тропике Козерога.
«When we gets in five hours of the country that we was going to introduce to long drinks and short change the captain calls us over to the starboard binnacle and recollects a few things.
Когда мы находились в пяти часах хода от страны, в которой мы собирались проповедовать запой и опохмеление, капитан позвал нас вдруг на мостик.
«'I forgot to tell you, boys,' says he, 'that Nicaragua slapped an import duty of 48 per cent.
Он что-то вспомнил.
ad valorem on all bottled goods last month.
— Я забыл предупредить вас, ребята, — говорит он, — что в Никарагуа с прошлого месяца установлена новая ввозная пошлина: сорок восемь процентов ad valorem со всех товаров в закупоренных бутылках.
The President took a bottle of Cincinnati hair tonic by mistake for tobasco sauce, and he's getting even.
Дело вышло из-за того, что ихний президент принял по ошибке средство для укрепления волос из Цинцинати за соевый соус к бифштексу, и оно подействовало.
Barrelled goods is free.'
Напитки в бочках свободны от пошлин.
«'Sorry you didn't mention it sooner,' says we.
— Жаль, что вы раньше не сообщили нам об этом, — сказали мы.
And we bought two forty–two gallon casks from the captain, and opened every bottle we had and dumped the stuff all together in the casks.
Что было делать? Мы купили у капитана две бочки, вместимостью по сорок два галлона, раскупорили все бутылки и вылили содержимое их в эти бочки.
That 48 per cent.
Эти сорок восемь процентов нас разорили бы.
would have ruined us; so we took the chances on making that $1,200 cocktail rather than throw the stuff away.
Мы и решили попытать счастья и сделать лучше на тысячу двести долларов коктейль, чем побросать за борт все бутылки.
«Well, when we landed we tapped one of the barrels.
По приезде мы открыли одну из бочек.
The mixture was something heartrending.
Смесь оказалась душераздирающей.
It was the color of a plate of Bowery pea soup, and it tasted like one of those coffee substitutes your aunt makes you take for the heart trouble you get by picking losers.
Цветом она напоминала гороховый суп, а вкусом — один из этих кофейных суррогатов, которые вам дает ваша тетя, когда вы продуетесь и жалуетесь на сердце.
We gave a nigger four fingers of it to try it, and he lay under a cocoanut tree three days beating the sand with his heels and refused to sign a testimonial.
Мы дали одному негру попробовать рюмочку, так он лежал три дня под кокосовой пальмой, колотил пятками по песку и даже отказался подписать благодарственный отзыв.